Какие вопросы вызывает отказ немецких прокуроров заводить дело на лукового бизнесмена Дорнау

Труд беларуских политзаключенных у немецкого бизнесмена и политика признали добровольным.

Лидский ЦИП. Иллюстрация: Евгений Лукашевич

Прокуратура Лейпцига отказалась начинать расследование в отношении немецкого бизнесмена, депутата от ультраправой партии «Альтернатива для Германии» Йорга Дорнау, который подозревался в использовании труда беларуских политзаключенных.

Отказ основан на формальных причинах: один из героев публикаций в прессе, беларуский политзаключенный, признал в интервью, что работал на луковой плантации добровольно, не будучи обязанным это делать.

— Однако условиям в тюрьме он предпочел работу на луковой ферме. Работа не была принудительной, но условия в тюрьме были пыточными, — говорится в пресс-релизе лейпцигской прокуратуры.

С одной стороны, к такому решению немецких прокуроров, вроде как, нет претензий. Нет прямых доказательств вины — нет дела. С формальной точки зрения все соблюдено. Так ведь и должно быть в стране, где «до законов».

С другой стороны, именно этот сухой формализм и наводит на определенные размышления. Сказав «а» (проведя прямую зависимость между условиями содержания в беларуских тюрьмах и предпочтением заключенных хоть на время оказаться в чуть более комфортной среде), немецкие прокуроры могли бы сказать и «б».

Попытаться выяснить, являются ли пыточные условия в беларуских изоляторах ключевым мотивирующим фактором для арестантов, толкающим их на тяжелый, хоть и не обязательный труд? Напомним, на ферме Дорнау заключенные работали в холодных помещениях с 7 утра до 6 вечера без еды и питья.

Прокуроры из Лейпцига могли бы попробовать верифицировать информацию немецкого канала MDR о том, что в Лиде регулярно проводились аресты по надуманным причинам, а заключенных отправляли на плантации Дорнау.

В конце концов, немцам ли не знать, на что способна репрессивная машина в тоталитарных режимах. Корректно ли в таких случаях прятаться в домике, цепляясь за то, что беларуский политзаключенный якобы сам предпочел мерзнуть в овощехранилище, а не в переполненной камере ИВС?

История с отказом лейпцигской прокуратуры может свидетельствовать о том, насколько глубоко немцы (как и другие европейцы) погружены в беларуские реалии. И это вызов для всех нас.

Нам нужно продолжать рассказывать о себе, о том, что творится в нашей стране. И о тех друзьях режима, не брезгующих половить рыбку в мутной воде.